Отдаленное настоящее, или же FUTURE РERFECT - Страница 62

— Ты сейчас, при мне, квадратный корень из восьмизначного числа извлек, — мягко, но настойчиво прервал его Олег. — С точностью до сотых. Назвать любое число и случайно угадать — вероятность практически нулевая. Раньше ты как, хорошо считал в уме?

— С трудом, — нехотя признал Петяша.

— То-то и оно, что с трудом. Не раз при мне сдачу в ларьках вычислял…

— Ну и что? Я, может, больше ничего и не умею! Кроме счета. Про этих… людей-счетчиков читал? Из них некоторые, помимо вычислений, вообще полные дауны! Это же…

— Знаешь, — остановил его Олег, — давай не будем спорить. Бесполезно это. Мне и подумать страшно таким же образом, как эти, про которых ты рассказывал, путем жесткой провокации, проверять тебя на что-нибудь помимо счета… Кстати, за что мне всегда твоя писанина нравилась. Люди, как правило, говорят не связными словами, а бредят так себе чего-то сообразно собственным стереотипам, если вдуматься. Все к этому привыкли, хорошо друг друга понимают, и оттого чуть не любая попытка напрямую, без аллюзий и ассоциаций, как можно точнее вербально передать информацию им кажется бредом… Совершенно не воспринимается. Ты — может, единственный из нынешних литераторов! — это почувствовал и использовал. С чего бы? — Он сделал паузу. — Так вот, о чем я… Давай лучше, разойдемся пока; ты подумай, а, скажем, послезавтра я тебя разыщу. На вопросы отвечу, и все такое. Тогда и решишь. А теперь мне пора. Телефон у тебя прежний? Мобилу не завел?

— Прежний. Не завел.

— Ну, счастливо.

Подхватив прислоненный к парапету рюкзак и вскинув его на плечо, Олег резко развернулся, быстро взбежал по наклонной дорожке наверх и пропал из виду.

Петяша тупо проводил его взглядом и повернулся к воде. Рябь от легкого ветерка сверкала в лучах солнца, и поэтому казалось, что метрах этак в тридцати от Стрелки Васильевского острова Нева сплошь забита мелким, до прозрачности чистым ледяным крошевом. Примерно там, где крошево это становилось для Петяшина взгляда обычной грязноватой водой, лениво покачивалась на поверхности, поблескивала зеленым боком пивная бутылка.

Голова, несмотря на основательное количество поплескивавшегося в организме коньяку, сохраняла приятную утреннюю ясность. Но соображать отказывалась наотрез. Что ж это? Еще один шизик, давненько не кажущему носа Боре под пару? Или как?

Ладно, хоть не пугает неизвестно чем!

Хотя сам факт внимания со стороны некоей могущественной, по словам Олега, организации, внедрившей своих людей в силовые структуры, органы городской администрации и еще черт-те куда, уже довольно страшноват.

Конечно, на подобных паранормальных ведунах, если уж настолько зауважали, можно бы неплохо заработать… Но нет. Если люди большие деньги в тебя вложат, то и отдачи будут ждать соответствующей. Прятаться потом от обжуленных — занятие не шибко-то веселое.

Нет уж, решил Петяша. Вот хуиньки! Пусть себе развлекаются по-своему, масоны хреновы, в меру сил и способностей, а у него, Петяши, и без того хватает…

Рука сама собою потянулась за пазуху. Петяша глотнул еще коньяку, и взгляд его снова зацепился за плюхавшуюся невдалеке от берега бутылку.

Спички, значит… А ежели — попробовать?

Попробовать…

А как? Как вообще к таким делам подступиться, с какого конца? Что конкретно нужно попробовать сделать?

Вспомнив виденные когда-то забугорные «ужастики», Петяша устремил на бутылку немигающий взгляд и мысленно как бы потянул ее к себе. Поначалу бутылка вроде бы чуть-чуть двинулась к берегу, однако тут же стало ясно, что это Петяше всего лишь кажется.

Тогда он снова сосредоточился на том, что хочет притянуть к берегу проклятую стеклопосудину. Сильно хочет. Так хочет, что кушать не может…

Некоторое время не происходило ничего. Потом налетевший вдруг порыв ветра взъерошил Петяшины волосы, бутылка качнулась, хлебнула горлышком воды и — затонула.

54

В город ехали, в основном, молча, передавая по временам друг другу поллитровку какого-то непонятного коньяку, ухваченную в пристанционном ларьке. Только где-то уже около платформы «Броневая», когда опустели соседние лавки, Игорь заговорил:

— На случай, если наш спаситель не озаботился… Прямо сегодня, чем скорее, тем лучше, сядь и напиши бумагу о том, что нашел на улице пистолет и несешь сдавать его в милицию, как положено всякому законопослушному чемодану. Дату сегодняшнюю не забудь проставить. Завтра с утра — то же самое, уже с новой датой. Если, конечно, вообще собираешься и дальше держать при себе этот ствол. Для полноты картины можно еще обзавестись «свидетелем» того, что действительно нашел. Понимаешь? Могу я, да еще с женой, для пущей убедительности, договоримся.

Димыч молча кивнул. Он и вообще-то был здорово подавлен всем пережитым, а тут, при упоминании об Игоревой супруге, снова вспомнилось то, чего не хотелось бы вспоминать. Откуда-то из самой глубины теплого коньячного озера в желудке поднялся и подступил к горлу тягучий, маслянистый пузырь омерзения. Вдобавок, возникло некстати перед глазами то, что осталось от «Володьки», серолицый, скорчившийся на полу…

Димыча жестоко замутило. Чудовищным усилием воли подавив спазм в горле, он судорожно припал к горлышку бутылки.

— Ладно… — Отняв бутылку от губ, Димыч обнаружил, что голос его совсем «сел». — С этим все ясно. А вот, что мы дальше будем делать?

— Отдохнуть не помешает, — поразмыслив, ответил Игорь. — Все равно ничего нам больше не остается, кроме как сидеть и ждать у моря погоды. Вопросов уйма, однако самим искать на них ответы — пустая трата времени. Хотя бы потому, что неизвестно, где искать. Значит, посидим. Подождем, пока ответчики сами не явятся…