Отдаленное настоящее, или же FUTURE РERFECT - Страница 19

Взгляд Бориса сделался еще безумнее прежнего. Но голос звучал на редкость спокойно:

— А с тобой ничего такого странного, необычного последнее время не случалось? Отчего на истерику сбиваешься?

Петяша на миг задумался. Неужто знает? Откуда? Вроде бы, неоткуда… А хоть бы и знал! Мало ли, что он там знает…

— Нет! — отрезал Петяша, проворачивая ключ в замке.

Шагнув через порог, он твердо захлопнул за собою дверь.

21

Борис остался сидеть, как сидел. Ему хотелось странного, противоречивого. Хотелось сразу: и трезвонить, колотить ногами в дверь, пока не откроют и не выслушают, и вместе с тем — бежать поскорее, подальше от этого человека, внушающего темный, непонятный, неодолимый страх.

Сказать по правде, он знал, что идет к Петяше зря, так как, вопреки давешней договоренности о добыче дополнительных сведений, явился с пустыми руками.

Но — так уж хотелось, чтобы успокоили, обнадежили…

Чтобы просто выслушали, в конце концов.

Однако — кто бы мог подумать, что люди способны настолько уподобляться страусу перед лицом неизвестного… Речь Петяшина, несмотря даже на солидную психологическую подготовку, вызывала легкую, равнодушную брезгливость.

Последние дни Борис не показывался ни на снимаемой квартире в Озерках ни у господина Флейшмана. Он боялся. Все казалось, что адвокат-парапсихолог уже полностью осведомлен о его тайном визите к Петяше. Ночевал по друзьям, а порой на вокзалах, стараясь, по возможности, нигде не проводить две ночи подряд… Нечего сказать, легкая задачка: «расскажите, каким образом он над вами властен»!

Самое страшное для Бориса было как раз в том, что он не знал, отчего беспрекословно подчиняется этому, намеченному некогда в качестве лоха, «денежного мешка», человеку. Просто — сама мысль о неповиновении повергала в непереносимый, липкий ужас.

Вдобавок теперь, после краткого разговора с Петяшей, он уже не мог бы сказать, кто из этих двоих страшнее. Отчего Петяша внушал ему (а заодно и его патронам) страх, он тоже не смог бы объяснить, если б кому пришло в голову спрашивать. Внушал — и все тут.

Кто знает, что такое там кроется, за гранью рационального…

Поудобнее привалившись спиной к стене, Борис устало сомкнул веки — и мир в лице серо-зеленой лестничной клетки перестал для него существовать.

22

Ну, а Петяша, войдя в квартиру, шмякнул на пол пакет с добытыми едами, скинул пиджак и еще из прихожей швырнул его на тахту.

Слава-те, господи, наконец-то — дома!

С этой весьма облегчительной мыслью он и сам, вслед за пиджаком, прошел в комнату.

Кати в комнате не было, зато квартира была полна звуков: на кухне мощно орала, исторгая из динамика какую-то неопределенно-эстрадную музыку, радиоточка, а в ванной вовсю нахлестывал душ.

Опустившись на тахту рядом с пиджаком, Петяша закурил, развеивая в воздухе вместе с дымом только что пережитый страх.

Вот посидим сейчас, думал он, покурим, Катерину из ванны извлечем… Она ужин изготовит; хорошо… А после — кофейку, да с коньячком; вовсе замечательно…

Гармония мира не знает границ…

А пока…

Чем бы пока заняться?

Думать не хотелось: во многом знании, как известно, много печали, а во многом размышлении этой печали наверняка еще больше.

А не лепо ли ны бяшеть, братие, начати новый роман? Возможно, даже — новыми словесы. И отвлечься поможет, и поторопиться бы надо, пока за это еще деньги согласны платить.

Петяша в задумчивости подошел к столу, смахнул с пишущей машинки гору разрозненных листов с заметками, вставил в каретку чистый лист и прошелся для пробы пальцами по клавишам.

Ч-черт, лента совсем слепая…

фывапролдж…

Ладно, хер с ней. Пора отвыкать от старых привычек и привыкать к дарам прогресса. Во-первых, должна же от этого пакостного прогресса быть хоть какая-то польза для прогрессивного человечества. Во-вторых, если так и продолжать работать по старинке, то скоро не только Димыч, а и куры засмеют. Вдобавок надо уже и нетмейл свой забрать, а то неудобно: босс, конечно, человек мягкий и терпеливый, но надо же и совесть иметь! И — мало ли, может, там в кои-то веки кто-нибудь написал что-нибудь интересное… Хотя вот для Петяши такая переписка — дело довольно новое, а потому интересное и забавное, а те, кто давно в теме, уже говорят, что Фидо — на закате. Если так, надо бы этот пресловутый Интернет осваивать — что за зверь такой, интересно? Как-то видел у Димыча IRC-чат. Сидят, обмениваются репликами, только написал — тут же тебе и отвечают. Прямо какой-то многопользовательский блокнот. Деньги теперь есть, можно Фидо не ограничиваться, а накупить карточек доступа хотя бы… а то и постоянное подключение купить.

С этими мыслями Петяша включил старенькую «четверку», медленно, но довольно стабильно тянувшую Windows 95, запустил мейлер и Word и, несколько времени подумав под негромкое стрекотание модема, принялся писать:

Некогда не было ничего помимо абсолютного Ничто.

Сгустилось Ничто и исторгло из себя Его, и был Он голоден и наг. И сказал Он: «Пусть станет мне еда и одежда». И сгустилось Ничто в другой раз, и исторгло из себя зверей, дабы мог Он пропитаться их мясом и в шкуры их облачиться. И погнался тогда Он за зверем, но был зверь быстр и убежал прочь.

И сказал Он, утомившись бегом: «Пусть же станет мне еда и одежда, ведь я достаточно потрудился!» И сгустилось Ничто в третий раз, и сделался тогда большой огонь; и убил тот огонь зверей и сам продолжал гореть.

Тогда разорвал Он убитых зверей на куски, сложил в котел с водою и поставил на тот огонь, а сам же задремал в ожидании пищи.